Ричмонд Драйв
Как только я подъехал к особняку звезды, я сразу понял, что моё послание они получили. Охранники стояли насупившиеся, грозные, всем своим видом показывающие, что задницей готовы расколоть грецкий орех, а лбом кокосовый. Поэтому я даже не затормозил, проезжая мимо, остановиться пришлось в нескольких кварталах отсюда, заранее убедившись, что никакая камера не умёрлась всевидящим глазом в мой автомобиль. Вариант с незаметным проникновением провалился. Однако у меня всегда есть план «Б». Его идея заключается в следующем. Такие вот бравые стражи, как правило, гораздо больше времени на посту борются со скукой, чем действительно охраняют что-либо. Разумеется, если пытаться проникнуть сквозь их заслон незаметно, они неминуемо насторожатся и у них даже будет время придти в полную боевую готовность. Однако, при обладании некоторой специальной подготовкой (которая, к счастью у меня есть), можно успешно захватить их врасплох, прорваться, через их заслон, выполнить задание и исчезуть, как страшный сон. В принципе именно так мы и поступили в девяносто четвёртом, когда обстреливали «Хитроу». Нас, конечно, было больше, но ведь там и охрана была куда серьёзнее.
Итак, начнём. Купить на заправке энергетик, с максимально возможным содержанием таурина и кофеина и высыпать туда пакетик растворимого кофе, для большего тонуса. Есть. Изучить ещё раз полученные через страховую сеть фотографии внутреннего дворика и самого особняка. Есть. Проверить, на месте ли угнанный, и спрятанный недалеко от будущего места преступления, «Санчез». Есть. Проверить  всё ли в порядке с Глэдис, есть ли запасные обоймы, не забыта ли дома перевязь с двумя «Полковниками Боуи». Есть. Одеться подобающим образом, проверить, не открыт ли хоть какой-нибудь клочок кожи, кроме глаз. Есть. Пора.
На улице уже начало темнеть. Сердце заколотилось чуть быстрее – начал сказываться энергетик. Не чета, конечно советским стимуляторам, но тоже ничего. Я тихонько пробрался на соседний участок, принадлежавший какой-то шишке из городской администрации, который, как это ни странно, охранялся гораздо хуже. Впрочем, мне это только на руку. Осторожно пробираясь по «мёртвым» зонам камер наблюдения я подошёл к забору, разделявшему участки, подпрыгнул, и ухватился за его край. Упёрся в стену ногами, чтобы было удобней перепрыгивать. И застыл на какое-то время. Этой заминки, откровенно говоря, не было в плане. Просто мне было страшно. Страх это естественная часть человеческой природы, бороться с ним бесполезно. Если будешь бороться с собой – неминуемо проиграешь. Поэтому, я всецело отдался страху. Паника охватила всё моё существо, оплела горло и грудь чёрными холодными щупальцами, не давая дышать. Я был полностью растворён в ужасе… я сам стал ужасом. Именно в этот момент начинает приходить покой. Страх перестаёт быть противником, перестаёт сковывать движения, наоборот, движения делаются плавнее, глаз – точнее, мозг – быстрее. Я сделал ещё пару глубоких вдохов и, резким движением швырнул своё тело через забор. Удар – перекат и вот Глэдис уже плюется раскалённым свинцом в охранников. Глушитель превращает выстрел в шёпот, и два стража оседают, убаюканные этим шёпотом. На этих ушло четыре патрона. Ещё один охранник выбегает из дома. Ещё два. Итого осталось два в магазине, один в стволе. Мало, я не знаю, сколько охранников осталось в доме. Значит можно позволить себе по контрольному выстрелу в охранников и на бегу перезарядить Глэдис. Она послушно щёлкнула, приняв новую обойму, и мы снова были готовы к атаке.
Я пинком открыл дверь в особняк, кувырком шарахнулся с возможной траектории обстрела, и не глядя высадил всю обойму в тёмный коридор. Как оказалось – напрасно, в прихожей никого не было. Но ведь всегда лучше перестраховаться, не правда ли?
А вот в следующей комнате меня ждал сюрприз. Только я зашёл, очередной охранник, спрятавшийся за дверью, пинком выбил Глэдис из моей руки.
- Сюда, скорее, у нас проникновение! – закричал он. Вот только крикнул он это за мою спину, за которой живых уже не осталось.
- Можешь не тревожить воздух зазря, они мертвы – сказал я ему, на всякий случай всё-таки осторожно поглядывая за спину – Не стой у меня на пути – и ты не пострадаешь.
Охранник лишь усмехнулся и встал в боевую стойку. Мать твою, нет у меня сейчас на тебя времени. Ребрами мгновенно затвердевших ладоней стригущее взмахнул перед собой. Знакомо так…
«Э, да ты рейнджер – пронеслось у меня в голове – нерушимый столп демократии. Ну ладно, это тебе не с бородатыми декханами»
Его нога понеслась к моему виску. Ну, как завещал нам великий Ван Цзуньюэ: «Быть в движении, но пребывать в покое». Плавно сместить корпус в сторону, чтобы удар можно было поймать с излёта и выставить вперёд перекрещенные руки. Ага, попался!
Мои руки быстрыми и спокойными струями воды потекли по его голени. Вместе с тем, мой плывущий шаг назад и в сторону заставил его потерять равновесие и, нелепо взмахнув руками, наклонился вперёд. Этого я и добивался, левой рукой я выхватил нож и по самую рукоятку вонзил его бедолаге в основание черепа. Всё было кончено.
Подобрав Глэдис, я помчался дальше. Скорее всего Аврил уже успела вызвать полицию, и сюда на всех парах мчится кавалерия. Обежав весь дом, я нашёл девчонку у пирса. Она спала в шезлонге, даже не зная, что за неё только что отдали жизнь четыре человека. Как же это по-американски…
Глэдис упёрлась певице в макушку и нежно поцеловала её. Девушка даже не проснулась. Черт, как же мне не хотелось бы так же пропустить собственную смерть. Я осторожно, будто опасаясь, что Аврил ещё может проснуться, положил Глэдис ей на колени. Этот пистолет был мной куплен нелегально, все отпечатки и свои возможные следы я вытравил заранее, а хранить оружие было опасно. Теперь пора бежать.
На рысях я метнулся к мусорному баку, стоявшему возле забора, вскочил на него, перепрыгнул забор и приземлился уже в тихом переулке, в котором меня уже ждал мотоцикл. Вообще-то, я думал уходить на нём от погони, но дело удалось провернуть более гладко. Поэтому  я спокойно сел на мотоцикл и, делая большие петли, чтобы случайно не дать следа копам, подъехал к ожидавшей меня машине. Мотоцикл и рабочую одежду я облил бензином и уехал, оставив за спиной зарево яркого костра. Это был очень долгий день