>>> Отель Софитель

Ага, точно, вот жены мне только не хватало… Жена, семья, дети… приличная работа, небольшой домик в тихом квартале, спокойная сытая жизнь, без перестрелок и погонь…. Именно из-за этого я предал друзей, свою страну, принципы.  Я страстно хотел того, что так ценится как рядовыми американцами, так и идолами их поп-культуры.  В тот момент мне думалось, что больше человеку желать просто нечего, и попытка лишить человека его «американской мечты», без цели забрать её себе, представлялась противоестественной, нелогичной.
Нас было девять человек, неприкаянных, отверженных любым «демократическим» обществом. В сердцах каждого горело клеймо «террорист», а в глазах ничего кроме усталости не было. И я предал их, чтобы мне открыли дверь в то, что я считал своим раем. Сначала, мне даже показалось, что меня приняли, что я достиг желаемого. Я начал полнеть, старая жизнь поблекла в воспоминаниях, только… в новой жизни тоже не было красок.
Однажды мне приснился сон из тех, которые не отличить от реальности, пока не проснёшься. Я шёл по летнему  лугу, который полностью был залит кровью и усыпан телами павших в жестокой сече. Я и сам был весь заляпан кровью, своей и чужой, весь доспех на мне был измят и изрублен, но я шёл вперёд. Потому что я шёл в Льесальфахейм, золотые ворота которого были уже совсем близко. Я знал, что там можно будет бросить оружие, упасть в шёлковую горькую траву и навсегда забыть о войне и смерти. Ворота сами отворились на моём пути. А за воротами меня ждали альвы. Высокие, светловолосые, светлоглазые, с бесконечно добрыми и понимающими лицами. Один из альвов взял лютню и запел. Песня была про меня. И для меня.
Изменил ты сам у судьбы узор,
Ты пришёл в замок к нам, на заросший двор.
Кто в Льесальфахейме хоть день прожил,
У богов ничего больше не просил.
Я молча воткнул меч в землю, и сбросил тяжёлые доспехи на землю. Больше не было сил стоять, колени подогнулись и я рухнул в траву. Альвы не оскорбились, они понимали, что я смертельно устал. Они подошли поближе, и продолжили петь.
Ты устал, ты здесь, чтобы отдохнуть.
И ты больше не должен продлять свой путь.
Позабудь свой страх, отложи свой меч,
Засыпай, мы будем твой сон беречь.
Это место было прекрасным… даже нет, совершенным.  Если бы не дикая усталость, я бы бросил  всё и вся, и до скончания веков бродил бы по зелёным лугам, мшистым лесам, опушки которых виднелись невдалеке, и по древнему замку, на стену которого я сейчас облокотился. Но сил не было даже для того, чтобы держать глаза открытыми, и мои веки плотно склеились.
Сон, что крепче камня, получишь ты,
Над тобою будут расти цветы.
За тобою смерть в этом сне придёт,
И тебя с собою в Хельхейм возьмёт.
Хельхейм? Стоп, ведь в этом краю я не должен умирать…  Альвы обступали меня всё плотнее, и я понял, что это ловушка, целью которой было сбить меня с моего пути, не дать дойти до цели. Музыка начала резать слух, запах разнотравья начал душить, лица альвов, казавшиеся такими прекрасными, вдруг стали приторными и гротескными. Это был конец…
Внезапно музыка альвов прервалась тяжёлыми гитарными аккордами, а земля затряслась от перестука копыт. В ворота влетела моя бригада, и… я проснулся в слезах.
Гитарный тяжеляк, который я услышал сквозь сон, оказался песней, которую я поставил себе на будильник. Я просто поразился, как точно она соответствовала ситуации…
When they come I'll be ready
I hear their voices inside
The stars in the heavens are moving
Soon they will align

[i]И они пришли. Братья, которых я предал, ради того, чтобы заживо гнить в этом суррогате жизни.
Я встал на колени и сквозь слёзы тихо прошептал:
- Братья… братья, простите меня… я никогда не забывал вас.

Thor, god of thunder
Let me die with a sword in my hand
Raise your hands, swords in the wind
Brothers of metal together again
With blood in our voices we ride
We'll fight till we win
Or we'll fight until we die

- Да. Я продолжу этот бой – уже громче и увереннее сказал я – Продолжу до победы или смерти. Я всё сделаю, даже с процентами…

Gods of thunder, fire and rain
Cut into the earth till none shall remain
Sons of demons I command you to fly
Ride on from hell into the sky
We'll fight until we die
Я выпрямился и крепко сжал кулаки.
-Спасибо, братья… Вы спасли меня…[/i]
- Адан!!!
- А? Чего? – очнулся я от воспоминаний.
- Чего задумался? Приехали – улыбнулся мне Макс

Макс проводил меня в конференц-зал, рассыпался в каких-то  ничего не значащих любезностях, и отошёл, уступая мне дорогу. Там сидело четверо лощёных мужчин, с ходу окинувших меня презрительными взглядами. Один остановил взгляд на татуировке и скривился, трое других отвели от меня взгляд ещё раньше, моментально прикинув стоимость моей одежды. Я всего пять секунд позволил себе помечтать, как стираю эти презрительные улыбочки с их сытых рож чем-нибудь вроде бензопилы, или, на худой конец, «Полковника Боуи», после чего начал подготовленную речь.
- Добрый день, господа. Я рад видеть здесь вас всех. Мы с вами очень занятые люди, поэтому я пропущу прелюдию и не стану, попусту тратить время. Нам выпало жить в очень непростую эпоху. Практически каждый день появляются всё новые и новые опасности, от которых уже нигде не скрыться…
Через три минуты презрительные гримаски представителей «Лейбниц Гроуп» постепенно превратились в заинтересованные физиомордии, через десять они поверили, что внешний вид – далеко не главный показатель деловых качеств человека, через полтора часа всем стало понятно, что «Ангел» - единственный островок спокойствия в этом ужасном мире, а через два с половиной, я вышел из конференц-зала помахивая подписанным контрактом.
- Вот и ещё одна звёздочка на моём борту – радостно осклабился я, подойдя к столу Макса – Признайся, ты ведь горд работать с гением?
Макс уже открыл рот, чтобы сострить в ответ, но его перебил мой желудок, издавший  звук погибающего кашалота. Ёбушки-воробушки, я ведь ел последний раз ещё вчера, а убийство, уличная драка, бурная ночка, ограбление, сделка месяца, и всё за неполные сутки – совершенно неприличное количество энергии отнимает…
- Не пытайся умничать, всё равно не получится – по-дружески нахамил я вновь было открывшему рот Максу – что ты там говорил про какую-то местную забегаловку? Сгораю от нетерпения изучить её меню.

Приятные новости сыпались одна за другой. По пути в кафешку Макс рассказал мне, что какой-то старой леди случилось найти мой кошелёк, что здорово снижало геморрой по поводу восстановления документов. Макс тоже был в приподнятом настроении. А это всегда заметно повышало ему тонус и сокращало резерв терпения. Вот и сейчас он рванул через дорогу не доходя до светофора. Я внимательно огляделся и усмехнулся. Похоже обед обойдётся моему коллеге дороже, чем он рассчитывал, потому что со стороны сфетофора, до которого, к стати сказать, было не так уж и далеко, на него уставилась камера дорожного наблюдения. Что ж, тогда с меня чаевые для официантки…
Кафешка видимо готовила что-то невдолбенно вкусное, либо здесь был vip-зальчик, где официантки ходили топлесс. Другого обьяснения восторгам Максимилиана я найти пока не мог. Обычная среднестатистическая забегаловка, интерьер вроде уютный, но таких едален в Майами пруд пруди. Хотя на данном этапе единственное, что меня беспокоило – как скоро я смогу избавиться от состояния «кишка кишке колотит по башке», в котором находился с утра.
– Как ты обычно выходные проводишь?- спросил вдруг Макс, который какое-то время довольно пространно рассуждал на тему семейных ценностей.
«Дай-ка подумать… в свободное время я олицетворяю всё, с чем борется ваша лже-демократическая правовая система, убиваю людей, бальзамирую их, и вообще развлекаюсь как умею» - пронеслось в моей голове.
- Когда как, если честно. Иногда холостяцкие потрахушки устраиваю, иногда просто дома сижу. Ты, кстати абсолютно зря завидуешь, безудержным весельем и жгучей романтикой в моей жизни не пахнет почти. Я бы сам давно женился и кучу детушек малых настрогал, да вот беда, из тех, кто меня дольше месца выдержать может, я сам больше недели выжержать не могу… А с чего ты вдруг спросил?

«Тимбилдинг? Вот уж спасибо, увольте… Никогда меня не привлекали эти социальные программы, с названиями, похожими на категорию извращений в меню порносайтов. Тоже мне, тренировка по поднятию командного духа» - пронеслось у меня в голове. Давным-давно, ещё в ливийском тренировочном лагере у нашей группы проводилась интересная игра, мы называли её «Освенцим». Суть игры состояла в том, чтобы перебраться через «колючку», провешенную на уровне двух метров, не задевая её и не используя ничего кроме рук и ног. Вот эта игра очень здорово сближает, а эта херня, что разработана офисным планктоном, зачастую никакого образования не имеющим так, баловство одно.
- Извини, Макс, в эти выходные я собираюсь кое-что по ремонту сделать дома, я и так уже давно откладываю, если сейчас не займусь, никогда не соберусь потом – лихо соврал я, набивая полный рот едой, которая, кстати, и вправду оказалась дико вкусной. Первое время я даже сказать ничего не мог, а первые слова, которые всё-таки выдавились, были нецензурными от восторга.
- Ебать твой лысый череп, Макс! Почему ты меня раньше-то сюда не привёл?! – оргазмично промычал я – В этом месте не хватает только одной вещи, не позволяющей ему стать раем!
Закончив фразу, я понял, что ошибался. Здоровенный латинос, стоявший за стойкой тут же дал мне то, чего  здесь не хватало. А именно – включил радио. Из похрипывающих динамиков полился спокойный гитарный перебор, а следом запел очень приятный женский голос. Песня очень меня удивила. Во-первых потому что ей лет было уже, как мне, а во-вторых не ожидал её услышать в Америке:
Aprendimos a quererte
Desde la histórica altura
Donde el sol de tu bravura
Le puso cerco a la muerte

Aquí se queda la clara
La entrañable transparencia
De tu querida presencia
Comandante Che Guevara

Vienes quemando la brisa
Con soles de primavera
Para plantar la bandera
Con la luz de tu sonrisa
Первые куплеты вызвали у меня суровый приступ ностальгии. Ведь именно благодаря этому человеку я вступил на скользкую дорожку революционера. Ещё на первом курсе я изучил его биографию чуть ли не наизусть, и гордился тем, что тоже стал врачом. Меня всегда поражало, как харизматичен был этот человек, сколько в нём было энергии и боевого задора. Шутка ли, поднять восстание, против диктаторского режима, с отрядом, меньше полусотни человек…

Aquí se queda la clara
La entrañable transparencia
De tu querida presencia
Comandante Che Guevara

Tu amor revolucionario
Te conduce a nueva empresa
Donde esperan la firmeza
De tu brazo libertario

Aquí se queda la clara
La entrañable transparencia
De tu querida presencia
Comandante Che Guevara
Девушка всё пела, а я всё глубже погружался в воспоминания.… Так как отец мой был журналистом, он всегда имел свою точку зрения абсолютно на всё, что происходило в мире. Эту же привычку он оставил и мне. Вкупе со здоровым юношеским максимализмом, порой перетекающим в нигилизм, они привели меня в литературный студенческий кружок. Мы кропали стишата, едкие статейки в местную газетку а потом…потом появился Патрик О’Беннон. И вместо ручек мы схватили автоматы. И у меня резко появилось ещё больше общего с моим кумиром…

Aquí se queda la clara
La entrañable transparencia
De tu querida presencia
Comandante Che Guevara

Seguiremos adelante
Como junto a tí seguimos
Y con Fidel te decimos
Hasta siempre Comandante

Aquí se queda la clara
La entrañable transparencia
De tu querida presencia
Comandante Che Guevara

Aquí se queda la clara
La entrañable transparencia
De tu querida presencia
Comandante Che Guevara
Девушка закончила петь, а я всё ещё вялился в своих мыслях, механически пережёвывая остатки принесённых закусок. И тут я обратил внимание, что коллега о чём-то очень живо мне говорит. Так как я даже примерно не представлял себе о чём, то даже не стал притворяться, что тактично его слушал.
- Слушай, Макс, извини пожалуйста, но меня чегой-то со вкусной еды в сон потянуло, задумался я о чём-то. Ты не мог бы мне повторить, что ты там говорил? – с наиболее возможным количеством раскаяния в голосе перебил его я